У журналиста, поэта и мастерицы из Старой Руссы Татьяны Принцевой — юбилей. Хотим познакомить вас с этим светлым человеком
Совсем недавно отметила свой юбилей журналист, поэт и рукодельница из Старой Руссы Татьяна Принцева.
Исток творчества
Татьяна родилась в Шимском районе Новгородской области, в поселке Большая Уторгош. Детство и юность рыжеволосой девчонки прошли в соседней деревне с удивительным и редким названием Водосы. В этом удаленном от райцентра местечке пробиваются многочисленные родники. Родниковое место – символический исток творческого пути Татьяны Принцевой, где она со школьных лет начала не только писать стихи, но и публиковать их в доступных журналах «Пионер» и «Костер». Первое стихотворение она написала в шестилетнем возрасте. И сама была счастлива по этому поводу, и ее мама. А с 6-го класса она уже осознанно увлеклась поэзией, впоследствии перечитав большое количество книг. «Мои учителя – книги: детские стихи, потом взрослые. Но сначала я проявила себя в сочинениях. Думала не так, рассуждала не так, видела не так – шире и глубже, как говорила учительница и за вольнодумство меня не ругала», — вспоминает Татьяна.
Корреспондент по призванию
По окончании 10 классов, девушка поработала год в школе, получив представление о своем, казалось бы, определившемся педагогическом будущем и…поступила на журфак Ленинградского университета. Заочное обучение позволило ей работать в местной шимской газете «Знамя Ленина», где она заняла освободившееся место корреспондента на 17 последующих лет.
В течение семи лет ей приходилось из родного дома ездить в редакцию на автобусе с дальнейшим трехкилометровым марш-броском, пока администрация не предоставила ей жилплощадь.
А дальше – жизнь шла своим чередом: замужество, рождение дочерей и…работа в Старой Руссе, куда ее «переманил» коллега. Без малого 40 лет посвятила Татьяна Принцева журналистике, из которых половина стажа – в газете «Старая Русса». Многократный победитель различных конкурсов СМИ, Татьяна Алексеевна — дока в освещении чрезвычайных ситуаций, о которых всегда пишет предельно корректно, выверенно и невероятно проникновенно. Несмотря на то, что ее официальная деятельность в редакции завершена, она продолжает сотрудничать со СМИ, представляя душевные материалы о судьбах людей.
Её стихам пришел черед
На протяжении всей жизни Татьяна Принцева не оставляет поэзию. В ее творческом багаже больше сотни «достойных» стихов, но вот до печатного сборника она не созрела. С детства не придавая особенного значения своему «рифмоплетству», она и сейчас скромно бережет под сукном поэтические вирши, многие из которых достойны внимания читателей. Стихи и сейчас «вырываются» из души поэтессы. Если в детстве они часто рождались во сне, то теперь все чаще во время бытовых дел. «Как только начинаю дома мыть полы – сразу стихи лезут. Теперь всегда во время уборки дома держу при себе листок и ручку», — смеется Татьяна. Свои стихи она не считает биографичными, они, скорее, из души и эмоционального состояния, возможно, своеобразный отклик на впечатления.
Со времен работы в старорусской редакции Татьяна многим авторам помогала оттачивать стихи, направлять поэтическое умение в нужное грамотное русло. Ее участие в литературном объединении «Живой мост» обогатило творческий багаж клуба, где традиционно проходят занятия стихотворного мастерства, обсуждения авторских новинок, тематические и юбилейные концертные программы. И зачастую скромный стихотворец Татьяна Принцева своими выступлениями с мастерски «вылежанными и отточенными» стихами украшает концерты и вызывает искренние одобрительные овации. При этом сама не считает свои стихи идеальными и ценит в поэзии яркие образы. «В стихах простительно отсутствие рифмы, порою ритма, но яркие образы должны быть обязательно!» — уверена поэтесса.
В общении с собратьями по перу Татьяна не обижается на критику: «В спорах рождается истина. Мнение других людей о моих стихах я стараюсь воспринимать с пользой для себя». Её стихи сами находят площадку для публикаций. Так, некоторые из них по рекомендациям соратников опубликованы в новгородских и петербургских газетах и альманахах. А однажды ей поступило предложение на публикацию из известного «толстого журнала» «Современник».
Дважды Татьяна по приглашению выступала с авторской подборкой в петербургском Еврейском благотворительном центре «Забота — Хэсэд Авраам». А поэтических презентаций местного значения: в курорте, на сценах культурных центров и других площадках – не счесть. Одним словом, как бы ни была скромна Татьяна, её стихам, «как драгоценным винам», уже давно приходит свой черед.
К некоторым стихам Татьяна Принцева придумывает мелодию. Не владея нотной грамотой, она просто напевает сложившуюся песню на диктофон. Нашлись одаренные земляки: Надежда Семенова, Ирина Машанина, Татьяна Семенова, которые помогли с музыкой, подхватили Татьянины песни и теперь исполняют их на концертных программах.
Однажды одно из произведений Татьяны Принцевой помогло талантливой девочке из интерната победить на престижном конкурсе. Стихотворение «Лунный бал» в исполнении юной артистки просто покорило членов жюри.
Семейные ценности
Добрый, эмоциональный и скромный человек, Татьяна наслаждается своими ценностями: бережет семейный очаг, гордится достижениями дочерей-двойняшек, благодарит судьбу за «лучших зятьев», радуется четверым внукам. В своем кругу общения она известна как невероятный кулинар, способный покорить волшебными запеченными яблочками, любитель сбора грибов и рукодельница.
Помимо вязания «с картинками», Татьяна увлеклась изготовлением лоскутных одеял. Со скрупулезностью тачает она лоскутки, применяя традиционное ручное шитье, и миру являются настоящие шедевры – разноцветные, жизнеутверждающие произведения искусства. Вот так и со стихами: слово к слову, образ к образу – и рождается поэзия Татьяны Принцевой, такая же яркая и глубокомысленная.
Стихи Татьяны Принцевой
Девушка-подсолнух
Помню вечер бархатистый, заводь в мелких частых волнах,
Заструившееся в воду серебро плакучих ив,
И тихонько возле речки пела девочка-подсолнух,
Рыжекудрая, как солнце, вся в веснушках золотых.
Пела что-то про деревню, про дымок над отчим домом,
Про берёзу у крылечка и про глаз любимых синь.
Я был этою девчонкой очарован-околдован.
Если б знал, что не забуду, ни за что б не отпустил.
Я искал по свету счастье среди льдов и в жарких странах,
А оно меня дразнило: то поманит, то сбежит.
Я недавно только понял, что оно на тёплом камне
Как забытая девчонкина косыночка лежит.
Вот бы с места мне сорваться да сбежать на этот берег,
Где веснушчатое счастье пело звонким голоском.
Только груз забот и будней не пускает, крепко держит
Своим цепким, незаметным невидимкой-якорьком.
Дни идут делами полны, суетливы, бесшабашны,
А смыкает сон ресницы, ночь приходит, и опять
Всё рисует моя память ворох огненных кудряшек,
Всё зовёт меня в дорогу – те веснушки целовать.
Десять минут до весны
До весны ещё десять минут,
Но горит красноталом опушка,
И уже первоцветы цветут,
Вырываясь из снежной ловушки.
Заворчал на дороге ручей –
Недоспал, видно, сон свой холодный.
И огромные стаи грачей
Облепили берёзы сегодня.
Ну и что из того, что февраль
Ещё будет метелью недужить?
Его свежую белую шаль
Солнышко переплавит на лужи.
И душа в ожиданье весны
Распрямится, оттает, поверив,
Что мечты и счастливые сны
Могут сбыться, и есть ещё время
Молодея, раскрыться цветком,
Закружиться в любви круговерти,
И наполниться сладким теплом,
Обретая внезапно бессмертье.
Деревушечка
Еле дышит за леском, за калиновым мостом
Деревушечка,
Населенья в ней пока два соседа-старика,
Да старушечка.
Полтора десятка хат, словно сном глубоким спят –
Заколочены.
И листвою невпопад им берёзы шелестят
Позолоченной.
Вдоль тропинки с двух сторон
Тихий сыплют перезвон –
Травы росные.
Рада эта благодать летним утром поласкать
Ноги босые.
Вот по этой-то росе проложить бы тёмный след
В поле светлое,
У воркующей реки собирать бы васильки,
Только некому…
А ведь был цветущий сад здесь с десяток лет назад. —
Дети выросли.
Разлетелись, кто куда, возвращаются сюда
Только мысленно.
И удобней, и теплей, и, конечно же, сытней
Всем им в городе.
Разве в отпуске на миг огонёк их поманит
Малой родины.
Здесь зимою не пройти, нет машинного пути
И ни санного,
Снег – глубокой пеленой – стал ловушкой-западнёй
Людям стареньким.
Мир их съёжился в кружок… Снова сыплется снежок,
Подморозило…
До весны бы дотянуть, ну а там уж как-нибудь
И до осени.
За рекою, за леском, за калиновым мостом
Деревушечка.
Берегут её пока два соседа-старика
Да старушечка.
Дай им, Боже, многих лет, сохрани их всех от бед
Придай силы им.
Ведь они, пока живут, не деревню берегут,
А Россию…
Ильмень-озеро
Молоком густой туман поднимается,
В танце медленном волна разливается,
Солнце сонное встаёт, с неба озорно
Смотрит в зеркало своё – Ильмень-озеро.
Помнит солнце корабли см златом-серебром,
И с товарами, что шли с юга к северу,
Пели гусли и плыли песни по воде,
Волхова ждала Садко в Новогороде.
Расправляют паруса, ветром полные
Спозаранку рыбаки по-над волнами,
Чтоб живое серебро шло к ним в невода.
Рыба-золото перо, заплывай сюда!
И в варягах ты и в греках известное,
Ильмень-озеро, как море Словенское.
А вокруг земля славян расстилается.
Говорят, Россия здесь начинается.
Осязаемое время
День свивается в ночь, и почти осязаемо время,
Как песчинки, поднятые ветром сухим вихревым.
Снегириная стая клюёт семена той сирени,
Что полгода назад осыпала нас цветом своим.
Не грусти, дорогой мой! Пока наши годы не вышли,
Жить давай, как живётся, неспешно и празднуя жизнь,
Любоваться весной мимолётным цветением вишни,
А из листьев осенних венки запоздалые вить.
И валяться в снегу, да чтоб небо над нами вертелось,
Облаков разгоняя слоистый замедленный строй!
Пусть волос твоих смоль превратилась давно в соль и перец,
Из которых уже чуть заметно солирует соль.
Не увижу твоей седины, хрипотцы не услышу
Не замечу морщинок, что взяли тебя в оборот,
Для меня ты всё тот же стремительный милый мальчишка,
Что шагнул мне навстречу из душного зева метро.
Мы не властны над временем, срок нам всевышним отмерен,
Будем пить его дни, словно порции вин дорогих.
Покорми снегирей и подумай о новой сирени,
Что пока ещё дремлет в свивальниках почек своих.
Уторгошской школе
Голова уже вся в снегу,
Прожит лет неоглядный ряд,
Только всё забыть не могу
Утро первого сентября.
Светло-жёлтый портфель в руках,
Георгинов букет простой,
Счастье, радость, волненье, страх,
Белых фартуков плотный рой.
А за школой – квадратный строй
Ребятишек галдит, жужжит.
С первой школьной линейки той
Начиналась дорога в жизнь…
Этой школы давно уж нет,
И фундамент увяз в траве,
Только кто-то кладёт букет
На него всегда в сентябре.
И как будто звенит звонок
В стылом воздухе поутру,
Собирая на первый урок
Давно взрослую детвору.
***
За курортною оградой,
Где гуляет осень,
Кошка цвета листопада
Пьёт из лужи просинь.
Жадно к влаге припадает,
Словно выпить хочет
Птиц, что лужа отражает,
Солнышка глоточек.
Надо ей тепла набраться
На полгода целых,
С ним в морозы согреваться
Средь сугробов белых.
Жизнь у кошки непростая –
Что зверушка значит?
Редко кто-то приласкает,
Прогоняют чаще.
Будто кошка неживая,
Каменная словно,
Никогда не голодает,
Никогда не мёрзнет.
Не пугай её, не надо
Пусть себе напьётся
Кошка цвета листопада
Синевы и солнца.
***
Так повелось: все мальчики играют
В шпионов, в мудрых Штирлицев, в войну.
Они, ещё играя, защищают
Свой дом, свою семью, свою страну.
За хрупкий мир ответственные с детства,
С времен своей игрушечной войны,
Осознают мужчины с малолетства:
Защитники Отечества – они.
Не счесть их, свои головы сложивших
На поле брани в разные года,
Не долюбивших, юных, не доживших,
Чтоб жизнь не прерывалась никогда.
Отцы, мужья, и сыновья, и братья
Опять отложат мирные дела,
Коль позовёт труба на подвиг ратный.
Дай Бог, чтоб никогда не позвала!
Дай Бог, чтоб поколения мальчишек
В тысячелетие нашем и потом
Про войны узнавали лишь из книжек,
Да из музейных стендов за стеклом.
Моя маленькая родина
Моя маленькая родина – у дороги горсть домов.
Речка темная Смородинка ворожит среди кустов.
Пять шагов к другому берегу, по колено глубина,
Даже с края света белого позовёт к себе она.
В деревеньке этой маленькой, доживающей своё,
Домик наш, скатёрки мамины, сад, заросший будыльём.
Когда душу скрутит непогодь, я тайком приду туда,
Где на дне колодца плещется светлой рыбкою звезда.
Там за банькою разрушенной копь янтарная опят,
И, как гномики послушные, подосиновиков ряд,
Куст калины разгоревшийся – горьких ягод благодать…
Ты, берёза поседевшая, по щеке меня погладь.
Своей веткой в жёлтой варежке по кудряшкам проведи.
И я вдруг услышу: «Танюшка, ты почаще приходи!».
Ничего ей не отвечу я, кроме «милая, держись!»
И уеду поздно вечером в свою суетную жизнь.
Но оставлю там, на родине, камень, рухнувший с души.
И за мной моя Смородинка собачонкой побежит…
***
Всё непросто, всё так непросто…
Вот бы из городской жары
Нам с тобою на дикий остров,
Где осока и комары.
Мы расстались, совсем расстались,
И до звона душа пуста,
Только ямища в ней осталась,
Как от вырванного куста.
Может быть, там в глуши безлюдной
Мы поймём, что у нас не так.
Почему нам друг с другом трудно,
Ну, а порознь совсем никак.
А с реки потихоньку веет
Камышами и судаком.
Я легко уходить не умею,
Я в тебе проросла глубоко.
Отражаются в речке звёзды –
Перевёрнутые миры…
Ты по компасу ищешь остров,
Где осока и комары.
Кот
Он сидел на крышке люка
Мех – ворсиночка к ворсинке,
Застревали в нём, как мухи,
И не таяли снежинки.
Он рыжел в пространстве белом
Костерком, забытым в поле,
И всего, чего хотел он, —
Снова той, домашней доли.
Ему было очень страшно,
Его лапы замерзали,
Они лишь ковёр домашний,
Больше ничего не знали.
Он бежал ко всем прохожим,
Он хрипел, он был простужен,
Словно спрашивал тревожно,
Почему он стал ненужным.
Но прохожие тихонько
Обошли комочек рыжий.
Лишь один сказал негромко:
«Вот, ещё один подкидыш»…
Снег пошёл плотней и чаще,
И побрёл он в эту бездну,
Унося беду кошачью
В направленьи неизвестном.
***
Что случилось? Когда? Ходишь мрачною тучей осенней.
Что за груз на плечах распрямиться тебе не даёт?
А, давай, не планируя, утром уедем в деревню –
За грибами, за осенью. Просто побудем вдвоём.
Там в домишке сыром нежилом, неуютном, усталом
Городской кофеёк разведём за дощатым столом.
И накроемся ночью одним шерстяным одеялом.
Чуть слежавшимся, воглым, но всё же дарящим тепло.
Мы грибы собирать в перелесок отправимся утром,
Поглядим, как в рябиновый цвет перельётся рассвет.
Будут в тихой речушке барахтаться грузные утки
И как будто решать, улетать им на юг или нет.
Мы друг друга засыплем вопросами – все без ответов,-
Как нам жить в этом мире родном, но, похоже, чужом.
Жаль об этом не скажут ни дождь, ни рябина, ни ветры,
Что без устали возятся с пёстрым листвяным ковром.
Оба мы понимаем, что хрупкий покой не нарушим,
На горячий вопрос не озвучим конкретный ответ.
Острия «да» и «нет» лишний раз поцарапают души,
Где и там уже места живого от прошлого нет.
Посидим на поваленной ветрами мшистой осине,
Улыбнёмся друг другу, листве, что над нами кружит,
Всем грибам – пусть растут — и разлившейся по небу сини,
И отправимся рядом в свою или общую жизнь.
Фото из архива Татьяны Принцевой
