Режиссер фильма «А зори здесь тихие…» Ренат Давлетьяров мечтает снять кино в Великом Новгороде
И это неслучайно, ведь судьба кинорежиссера тесно связана с нашим городом. Об этом он рассказал в интервью журналисту Новгородского областного телевидения Алёне Суфтиной во время фестиваля исторических фильмов «Вече».
Напомним, одним из центральных событий фестиваля стал киноринг, на котором встретились две картины, снятые по повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие…» — Станиславом Ростоцким и Ренатом Давлетьяровым.
— Есть у Флобера такой роман, «Воспитание чувств». Вот если у меня воспитание чувств в жизни было, то оно прошло здесь, в Новгороде, потому что я закончил здесь десятый класс, вышел в свет, закончил институт. Это самые чудесные, гормонально насыщенные в голове годы. Поэтому я переполнен воспоминаниями.
Больше 30 лет прошло. Очень радостно, что город по-прежнему красив и никакие 90-ые его не разрушили. Наслаждаюсь и вспоминаю все время, — говорит режиссер.
— Вам приятно, что кинофестиваль, в котором участвует ваша картина, проходит в Великом Новгороде?
— Я объездил с этой картиной полмира уже. И, честно говоря, думал, что с этой картиной все успокоится. Но Светлана Сергеевна (Дружинина, — ред.) позвонила в мае: «Приезжай ко мне на исторический фестиваль». Я говорю: «Фильм старый, два года назад… А где проводится?». «В Великом Новгороде». «Все, я еду!». Потому что я здесь не был очень давно и думал об этом.
У меня через 10 дней начинаются съемки нового фильма, график, честно говоря, не продохнуть, но я понял, что надо собраться, и сегодня в семь утра из Москвы выехал и успел к началу фильма.
Приятно, конечно. Фильм любой, хороший или плохой, он как ребенок. Вот рождается ребенок, такой или сякой, все равно к нему хорошо относишься, потому что он рождается в муках, в крови, в поту.
— Хотя вы говорите, что он старый, но по мне – нет. Но вопрос у всех один – как вы решились?
— Я даже об этом не задумывался. Вся дискуссия в рамках всей страны началась, как только все узнали. Был первый съемочный день, мы снимали в Подмосковье, наша пресс-служба написала, что мы снимаем такой фильм. Приехало 18 телекомпаний и ещё две китайских. И началась дискуссия: все умники этой страны посчитали это кощунством, мои родные мать и отец сказали, что на моем месте этого бы не сделали.
Но почему? Фильм Ростоцкого был снят 42 года назад, и потом, когда я начал набирать актрис на пробы, их прошли сотни, то я первый вопрос задавал: «Вы читали книгу?». «Нет». «Вы смотрели фильм?». «Нет». В общем, это иллюзия, что все знают. Все что-то слышали, но поколение, например, 15-16-17… и до 30-ти, я вас уверяю, мы исследовали, старую картину не знают!
Мало того, это же не было опровержением Станислава Иосифовича Ростоцкого. Я, кстати, знал его лично, даже водку с ним пил. Фильм Ростоцкого был одним из больших кинопотрясений в моей жизни, я воспринял его как откровение.
Но, к сожалению, какие-то вещи, какие-то фильмы немного стареют. Это правда. Минимальное количество нет, а в основном все – да. Вы не удержите у телеэкрана молодого человека на черно-белом фильме.
Да, и это не ремейк, потому что мы не покупали никаких прав на фильм Ростоцкого, мы купили права на повесть Васильева и экранизировали её. И постарались каким-то своим языком эту историю рассказать.
Потом ее посмотрело несколько миллионов в кинотеатрах, потом я получил 6-7 наград в мире, причем большого качества, главные призы в Китае, в США. Где я только с ней ни был!
Потом фильм показали по первому каналу с огромным рейтингом, поэтому я, честно говоря, к этой критике отношусь так: идите вы к этой матери и всё, меня это не интересует. Тот народ, которым вы божитесь, посмотрел фильм и оценил его, а то, что говорят несколько истеричных теток-кинокритиков — меня никогда не интересовало.
Я даже произнес такую сакраментальную фразу однажды: «Когда я захочу снять фильм, который понравится российским кинокритикам, я прикажу связать меня и отправить в психушку».
Есть фраза – «Делай, что должно, и будь что будет». Фильм не червонец, чтобы всем нравиться. Кому-то нравится, кому-то нет, каждый имеет на это право. А я имею право его снять.
— Но ведь много и положительных отзывов…
— Большинство!
— И главное, что люди его полюбили.
— Да, это главное! Зрители, конечно, были насторожены. Когда я был на премьерах в нашей стране, и это был Минск и другие города, я видел злобный, нет, даже не злобный, а настороженный зал. И перестал говорить какие-то речи перед показом.
Вместо этого я говорил: «Знаю, что вы сейчас сидите и с большим недоверием и, возможно, ненавистью относитесь ко мне. Давайте встретимся на дискуссии после этого фильма».
И это всегда была одна и та же реакция – заплаканный зал, тронутый. И все мне говорили одно и тоже: «Мы не верили до конца».
Одним из первых фильм увидел сын Бориса Васильева. Он тоже пришел очень настороженный к нам на студию, отчужденно сел в уголок и стал смотреть, а после сказал, что я его «приятно разочаровал». И мне это было приятно.
— Расскажите, как землячке, как всё-таки вы попали из металлургов в кино?
— Мысль о кино родилась именно здесь, в Новгороде. Где-то курсе на третьем стал об этом думать, к удивлению моей семьи. Стал ходить в библиотеку в кремле, читать о кино запоем научную литературу и, в принципе, был готов.
Приехал в Москву, написал какую-то работу во ВГИК, меня взяли на первый тур, но выяснилось, что не прошло 3 года после окончания института и я не могу учиться. Я сказал «чёрт с вами» и пошел на «Мосфильм» работать постановщиком декораций.
Я работал в кино всем, и, как логическое завершение, сейчас снимаю как режиссер и продюсер.
— Может, когда-нибудь, приедете в Новгород снимать?
— Да, я мечтаю об этом, но это всегда сложно, потому что в основе любого фильма лежит литература. Но я бы с огромным удовольствием, потому что город очень красивый.
Текст: Алёна Суфтина, Ольга Лаврова
Повесть временных лет снял бы тут?