Дневник фестиваля «Царь-Сказка»/Kingfestival: разговор о современной литературе и детском чтении
«Царь-Сказка» – это не только спектакли, но и мастер-классы, лекции, выставки и многое другое.
Так, в Новгородском театре «Малый» в рамках фестиваля состоялся семинар «В театр на самокате!». Издательский дом «Самокат» привозит в Россию лучшие детские книги со всего мира, открывает новых отечественных авторов и художников. Мы поговорили с представителем издательства Никой Максимовой о современной литературе, школьной программе и театре.
– Классический родительский вопрос: какую книгу предложить ребенку, чтобы он начал читать? Можно ли заставить ребенка читать?
– Да, это и правда главный вопрос всех родителей. Нам уже набила оскомину эта фраза «как заставить ребенка читать», и в последнее время я уже начинаю говорить: «никак». Знаете, как много всего прекрасного в жизни есть, кроме книг. Не читает ребенок, ну что же поделать? Пусть будет так. Конечно, книги нельзя заставить полюбить, как и нельзя заставить полюбить какого-то человека, как и нельзя заставить полюбить что-либо насильно. Книги, в том числе.
У нас есть определенные «завлекалочки», которые мы советуем. Но на самом деле, если вы хотите, чтобы ребенок читал, то нужно читать самому. Конечно, у нас есть захватывающие и приключенческие книги, которые могут увлечь ребенка. «Дневник кота-убийцы», например. Есть статистические подтверждения, что многие дети начинают читать с Роальда Даля. Но все же читательский путь у каждого свой.
– Про «нечитающих и стремительно тупеющих» детей – это миф, или действительно наметилась тенденция?
– Каждое поколение говорит о том, что «раньше было лучше». При этом о полноценных статистических данных речи не идет. Библиотечные показатели отчасти снизились, но информации стало гораздо больше. Если говорить о чтении, как о процессе, то сегодня информации столько, что мы просто не можем не читать. И дети читают очень много всего. В первую очередь, конечно, в интернете. Если вы не видите ребенка с книгой в руках, то это еще не значит, что он ничего не читает, он просто читает то, что ему сейчас хочется. Кто-то слушает. Например, ребенок может не читать, но слушать подкаст на Arzamas. У всех свой путь.
– О чем сейчас хотят читать дети? Есть ли приоритетное направление?
– Сложно сказать, зависит от возраста, все очень индивидуально. Для подросткового возраста уже долгое время популярны во всем мире фэнтези и фантастика, детективные и приключенческие книги – это тенденция, которая сохраняется давно. Если говорить про дошкольников, то здесь родители отвечают за то, что ребенок читает. Часто родители хотят навязать ребенку много познавательной литературы, забывая про художественную, поэтому в подростковом возрасте многие дети хотят читать что-то совершенно противоположное, либо они продолжают читать информационную литературу, в том числе, в интернете. Но я очень не люблю обобщений, поэтому скажу, что все здесь очень индивидуально.
– Как родилась идея вашего издательства?
– Издательство родилось 16 лет назад, когда мы почувствовали нехватку подростковой литературы. Мы понимали, что во всем мире она есть, а у нас ее крайне мало: между условным Драгунским и условным Толстым ничего не было, никакой специальной литературы. Поэтому мы стали привозить в Россию тех авторов, которые на своей родине стали классикой современного детского чтения. Во многих странах процессы идут быстрее, некоторые книжки, которые мы издаем как современную литературу, там включены в школьную программу. С самого начала у нас была задача – идти вперед, издавать книги не в угоду вкуса, а даже формировать читательский вкус.
– Нередко высказываются мнения о несвоевременности Достоевского в школьные годы. Что вы думаете по поводу отечественной школьной программы?
– Тут вопрос снова очень индивидуальный, мнений на этот счет существует огромное количество. Есть мнение, что если ребенок не прочитает это в школе, то он не прочитает это никогда. Есть мнение, что таким образом для читателя убивается Достоевский, когда он через силу проходится в школе. Я очень рада, что проходила эти произведения в школе, и мне про них рассказывали прекрасные понимающие учителя, которые не вдалбливали Достоевского в умы, но рассказывали о своей любви к его произведениям. Это дало мне возможность вернуться к школьным авторам позднее и взглянуть на них другими глазами в зрелом возрасте.
– Получается, многое зависит от учителя?
– Конечно! Я бы сказала, что почти все зависит от учителя. Я за то, чтобы программа была гибкой, индивидуальной для конкретного класса. Детям надо оставлять время и на внеклассное чтение тоже.
– Какие новые книги появится в вашем издательстве в 2019-м году?
– Наша самая главная новинка этого года – новая книжка Саши Литвиной и Ани Десницкой, условное название сейчас «Путешествие по Транссибу», мы ее очень ждем. В этом году у нас появляется много комиксов, хотя еще недавно у нас не было их совсем, но во всем мире их много, поэтому мы решили взять их в издательский репертуар. Сейчас уже вышел сборник драматургии, о котором я сегодня говорила, это событие важно для всего литературного процесса. Появится и уже частично появилось много книжек в серии для подростков, книжек-картинок в том числе. Лео Леони, например. У нас много всего, в год выходит порядка ста пятидесяти книг.
– Вы упомянули комиксы. На их счет часто бытует отрицательное мнение: «Это не литература, текста там нет». Что думаете вы?
– Мы новички в этой теме, у нас есть наши большие старшие коллеги и друзья – издательство «Бумкнига», они занимаются этим уже долгое время и собирают все прекрасные отзывы по поводу комиксов. Я могу только порадоваться, что с течением времени отрицательное мнение становится уже менее частотным. Есть огромное количество людей, которые понимают ценность хорошей иллюстрации.
Негативные предпосылки появились из-за издания в России комиксов только о супергероях, это мнение очень заострялось в сознании людей. Якобы комиксы – это только развлекательная литература, которая упрощает текст. Конечно, такие комиксы тоже есть, как и в любом жанре литературы: есть шедевры, а есть массовая литература, и она тоже имеет право на существование.
В издательстве «Бумкнига» издают графические романы. И если только человек переступит через свое мнение, заглянет туда и поймет, что эта литература из себя представляет, то типичное представление о комиксах разрушится. Я люблю говорить, что книжка-картинка дает возможность поговорить на сложные темы, часто для серьезных вопросов о войне, смерти автор выбирает формат книжки-картинки, потому что это дает мощный эмоциональный эффект. Визуальный язык зависит от гораздо меньшего количества вещей, он доступен всему миру.
И, конечно, комиксы – это совершенно особый жанр. У нас есть комикс Катрины Клант «Пссст! Кто я?» – это даже не комикс, а скетчбук девочки, которая разговаривает таким образом сама с собой, задумывается о своем взрослении и о том, что с ней происходит. Такой дневник. Есть книжка «Свобода, равенство, сестринство» об истории феминизма, в таком виде можно охватить период в сто пятьдесят лет, иногда картинки и текст не дублируют, а дополняют друг друга.
– Как в инфографике: информацию воспринимать легче в изображениях с текстом, чем единичным текстовым блоком.
– Конечно, информации сейчас столько, что мир вынужден подстраиваться, чтобы искать какие-то другие формы существования. Но комикс – это не новая, а одна из самых старых форм. Понятно, откуда берется негативное мнение о комиксах, но сейчас оно постепенно преодолевается.
– «Самокат» активно идет в театры. Вам нравится идея перенесения на сцену популярных книг?
– Мне кажется, что если содержательная основа хорошая, то всегда интересно, какова дальнейшая жизнь этой книги, как могут разные люди искусства вдохновиться этой темой и по-разному ее воплотить в жизнь. Это всегда очень здорово, для нас это очень важно. После триумфа спектакля «Мой дедушка был вишней» в БТК (Большой театр кукол в Санкт-Петербурге) театральные люди обратились к первоисточнику. Это взаимный обмен аудиторией. Театр понимает, что существует еще и книга, и люди, которые любят эту книгу, хотят посмотреть, что же с ней дальше будет. Книги и театр – это близкие истории по всем параметрам.
– Недавно Сергей Шнуров на заседании совета по культуре просил помнить, что Пушкин – давно не «наше все», есть еще и другие авторы. Каких авторов рекомендует «Самокат»?
– Я, во-первых, скажу, что всегда не против классики. И это наша издательская политика. Мне кажется, что сейчас уже можно назвать много авторов и произведений, которые считаются классикой нашего издательства. В этом году у нас выйдет серия «Классика „Самоката“», в ней пятнадцать лучших текстов с нашей точки зрения, которые сформировали литературный процесс за эти годы. Мы переиздадим то, что закончилось очень давно и то, что недавно завершилось и продолжает переиздаваться. Наши три книги, которые все знают даже без упоминания о «Самокате» – это «Собака Пес», «Вафельное сердце» и «Мой дедушка был вишней».
Если говорить об авторах, которых мы считаем своими самыми значимыми – это, конечно, Ульф Старк, Мари-Од Мюрай, Анджела Нанетти и Анника Тор. Это подростковые тексты, которые считаются классикой. Интересно на все смотреть сквозь время, какая литература сейчас сильна, например, сейчас очень сильные тексты у голландских авторов. У французов тоже хорошие романы, как и всегда. Интересно наблюдать за национальной литературой, мы стараемся представить в нашем издательстве разное. Сейчас у нас вышла книжка чешских авторов.
– Какой должна быть книга, чтобы привлечь внимание вашего издательства?
– Поскольку у нас издательство не очень крупное, мы издаем с нашей точки зрения самое-самое очевидное. Тут еще дело в том, что мы должны книги продать. Мы бесконечно можем говорить, что некая книга является шедевром, но мы понимаем, что не продадим ее. Иногда мы позволяем себе такое, если есть какие-то гранты, и мы видим, что книга действительно качественная, получила много премий. Мы всегда обращаем внимание на то, насколько автор известен в своей стране, сколько он заслужил международных и местных премий.
Книга должна быть актуальной сегодня и на все времена, поэтому она должна затрагивать важную эмоциональную сферу, говорить о том, что происходит с человеком. Внутреннее взросление – это, наверное, самая важная тема в подростковой литературе.
Если говорить о книжке-картинке и об иллюстрациях, то должен быть талантливый художник, который видит этот мир очень особенным образом.
– На первом месте по популярности обычно англоязычная литература. Отечественная догоняет ее?
– С английского переводится много, но я не скажу точно процентное соотношение. Еще достаточно переводится с французского языка. Если говорить про скандинавскую литературу в целом, то ее тоже было и есть очень много. В нашем издательстве французское и скандинавское направление сильное, мы в меньшей степени издаем англоязычную литературу, ее в основном издает издательство «Розовый жираф» – наши ближайшие соратники. Вот они скорее сконцентрированы на хороших подростковых текстах с английского.
Да, отечественная литература идет вперед. Все начитались, насмотрелись и наслушались хорошего, появляются наши новые и прекрасные художники.
Границы мира расширяются, что замечательно. Вот сейчас на «Bologna children’s book fair» приехало колоссальное количество русских художников, которые смотрят, слушают, чувствуют и набираются опыта. Если говорить о текстах, сейчас стало много хороших подростковых.
– Вас в детстве водили в театр? Вы помните первые впечатления? Что понравилось или не понравилось?
– Конечно, водили, я люблю театр! Книга, театр, музей – это все совокупность впечатлений, в первую очередь определяющим фактором будет взрослый рядом с тобой, очень важно его ощущение. Я ходила в детстве на классические вещи, ничего авангардного особо не было. Помню ощущение зрелищности и сопереживания тому, что происходит на сцене.
Был момент, когда я проверяла себя на прочность, заявила маме, что пойду смотреть «Руслана и Людмилу». Мама мне честно сказала, что спектакль на три часа, но я очень хотела посмотреть на большую говорящую голову. Мы никогда не можем знать, что конкретно ребенок вынесет после прочтения книги, после просмотра спектакля. Если говорить о сложных и травмирующих темах, то мы не знаем, что конкретно ребенок увидит, как это отзовется. Каждый ребенок поймет что-то свое.
Фото: Марина Воробьёва