Алексей Коршунов: «Сцена – увеличительное зеркало»

Это имя знает каждый, кто является преданным поклонником Новгородского театра для детей и молодежи «Малый».

Он — храбрый Ахилл из трагедии Еврипида «Ифигения -жертва» и осознавший все Ник Скотт из спектакля UFO по современной драматургии Ивана Вырыпаева, горячо влюбленный шекспировский Ромео и вызывающе свободный Чик из немецкой пьесы «Чик. Гудбай, Берлин!». Это актер театра «Малый» — Алексей Коршунов, с которым мы говорим о творческом становлении, личностном развитии и о роли мечты.

— Алексей, вы всегда знали, что будете играть в театре?

— Решение поступать на театральное отделение пришло неожиданно, за полгода до окончания школы. Администратор театра «Малый» Лариса Иванова пришла в школу и предложила поступать на театральный курс (шел второй набор), решил попробовать.

Очень долго думал, куда идти, то ли на исторический факультет, то ли на хореографический. У меня были разноплановые интересы, но мне всегда нравилось смотреть отрывки спектаклей с участием Владимира Высоцкого на Таганке. Я интересовался его поэзией, играл на гитаре и пел песни. В школе педагоги утверждали, что я хорошо читаю стихи, а родственники поглядывали и говорили: «о, артистом будет».

Когда все конкурсанты пришли пробоваться, часть ребят уже занимались в театральной студии во 2-й школе, было распределение между драматическим и «Малым» театрами. Ребят, у которых уже был какой-то фундамент, направили в театр драмы, а остальных, кто прошел конкурс, в «Малый». И я очень рад, что оказался именно здесь.

— Какие у вас воспоминания о первой роли?

— На 3-4 курсе нас начали задействовать в спектаклях, которые вошли в репертуар театра. Так вот моя первая основная роль — Том Сойер.

— Меняет ли роль ваше восприятие жизни?

— При первом прочтении материала у тебя одно восприятие, но в процессе работы над спектаклем идет много дискуссий с режиссером и актерами, поэтому начинаешь иначе смотреть на роль, на материал, даже на мир. Например, спектакль по пьесе Ивана Вырыпаева «UFO» — я прочитал текст и расставил все по полочкам в мировоззренческом плане, но в ходе обсуждений и споров на репетиции многое переосмыслил, иначе посмотрел на вещи. А иногда чувствуешь, как роль начинает идти за тобой. Порой, становлюсь Чиком и спонтанно предлагаю куда-нибудь махнуть — в такие моменты неожиданно осознаешь влияние героя на себя.

— Должен ли актер быть интересной личностью?

— Вообще я считаю, человек должен быть разносторонне развитым, и чем больше у него интересов, тем больше он может передать зрителю. Нужно и читать, и с людьми общаться. Нужно быть открытым для всего этого. И в себя вбирать и отдавать, быть для самого себя интересным.

— Быть интересным для себя — это …?

— Быть увлеченным — это когда тебе самим с собой не скучно. Я вот знаю, что приду домой и могу поиграть на гитаре, поучить что-то на синтезаторе, почитать. Бывают моменты, когда хочется общения, что-то посмотреть, обсудить. Для меня — это неотъемлемая часть. Я так чувствую.

— Любимый спектакль для тебя – это…?

— Мне нравятся спектакли, в которых раскрываются пластические навыки, так как я занимался и продолжаю заниматься хореографией. Спектакль «Спам» для меня очень интересная работа, ведь нужно через движения передать основную мысль и образ. Совсем другая плоскость — спектакль «Моя мать Медея» (Хольгер Шобер). Мы играли его в театре один раз, потом показывали много в школах. Было непривычно и немного неуютно, ведь все происходило на другой площадке. На мой взгляд, именно этот спектакль сделал шаг вперед в плане драматургии. За него нам с Кристиной Машевской дали приз «Лучшие артисты года» в 2012 году.

— Труд актера — это только работа над ролью или что-то еще?

— Если рассматривать с точки зрения профессии, то да — это работа над ролью, осмысление психологии людей. Мы как психологи смотрим на взаимодействие личностей, их характеров и потом показываем эти образы в художественно-творческом преломлении. Зрители наблюдают и даже узнают себя, ведь сцена — увеличительное зеркало.

— Как отнеслись к новому прочтению «Ромео и Джульетты»?

— Попробовать такую поэтическую форму, как рэп, было интересно. Рэп как жанр мне очень нравится, я его слушаю, пытаюсь что-то сочинять и рифмовать. В этом спектакле произошел синтез современного и классического прочтения, я бы сказал «прохождение сквозь время».

— Как складываются отношения с режиссером?

— Я считаю, что с Надеждой Алексеевой мы двигаемся в одном направлении. Мне нравится, как она строит репетиционный процесс, процесс построения спектакля. Когда она в отъезде, порой чувствуешь, как не хватает ее профессионального взгляда и совета, хотя понимаешь, что двигаешься в правильном направлении. Что касается жизненного аспекта, так если случаются трудности, я точно знаю, что меня услышат и помогут.

— Вы самокритичный человек?

Иногда даже чересчур, поэтому стараюсь от этого избавляться. Нужно принимать себя, делать лучше, но принимать. А что касается конструктивной критики в мой адрес, то я всегда ее учту и сделаю необходимые выводы.

— Ваш творческий девиз?

— «Выше. Легче. Проще. Веселее». Я считаю, что девиз должен быть по жизни, такая некая внутренняя установка. Ведь жизнь — это и есть искусство, все, что мы создаем — это и есть творчество.

— Как создается нужное настроение перед спектаклем?

— Всегда присутствует волнение. Зритель только входит в фойе, а сердце уже стучит быстрее; начинаешь себя готовить. Кто-то слушает музыку, а я обычно разминаюсь: гимнастика, скороговорки, с «неразогретой» психофизикой сложно выходить на сцену.

— Вы в театре с 2010 года и до сих пор волнуетесь перед выходом на сцену?

— Все зависит от роли. Есть технически более сложные роли, но это не значит, что ответственность где-то больше, а где-то меньше. Она везде достаточно высокая. Разница в технике, вот например, на гастролях в Орле в спектакле «Спам» я в прямом смысле забегал на стену. Не рассчитал расстояние и повредил руку, болела потом 1,5 месяца. Думал, что сломал. Да, такое тоже бывает (смеется).

— Гастроли тоже предусмотрены?

— Мы очень много ездим на гастроли. И я очень рад, что есть такая возможность посмотреть европейское искусство и показать им свое, когда происходит обмен опытом. Приятно осознавать, что находимся на одной театральной волне.

— А как проходит подготовка к детским и взрослым спектаклям?

— Процесс примерно один и тот же, разница в настроении. Если взрослые спектакли затрагивают острые темы и ты основательно подходишь к роли, то атмосфера на детских спектаклях абсолютно другая. Помню, когда на репетиции спектакля «Где живет ветер?» нам дали огромные куски пленки для создания ветра. Я сам был как ребенок, рядом Олег Зверев придумывал интересные вещи, мы за ним подхватывали и получили неимоверное удовольствие от процесса создания.

— Есть театральные приметы и суеверия?

— Стараюсь от примет отходить. Я определяю все по собственному самочувствию. Если я не волнуюсь, то возможно произойдет то, чего мне бы не хотелось, а если волнение присутствует, то все будет хорошо.

— Какие радости дает актерская профессия?

— Думаю, если ты занимаешься любимым делом, то это уже радость. Я вижу очень много плюсов – это возможность посмотреть мир и пообщаться с интересными людьми, открыть для себя интересные книги и материалы, реализовать самого себя.

— А сложности?

— Физическая и эмоциональная нагрузка очень большая. Бывают моменты, когда эмоционально сильно устаешь, но находишь внутренние резервы. Перед спектаклем думаешь: «не смогу сегодня сыграть, как в прошлый раз», а выходишь на сцену, и силы появляются.

— Главные качества актера?

— Как и для любого человека — это стремление к познанию, к открытию чего-то нового. Никогда не стоять на месте, хоть чуть-чуть, но продвигаться, а еще быть увлеченным и искренним. Прочитал интересную фразу: «в нас живут 4 человека: тот, которого знают окружающие, тот, которого знают друзья. Тот, которого ты сам знаешь и тот, которого знает Бог». Нужно быть честным в том, что ты делаешь по отношению к себе и зрителю.

— Роль мечты, какая она?

— Честно скажу, эта мысль часто мелькает, но я постоянно забываю о ней — наверное, от того, что я одновременно хочу ее сыграть и боюсь. Все, что мне приходит сейчас, находит во мне отклик, и я, с удовольствием, стараюсь реализовать это. Возможно, через какое-то время я смогу дать точный ответ на этот вопрос.

— Не изжил ли себя театр в 21 веке?

— Театр интересен и целостен, несмотря на то, что мы используем проекторы, визуальный ряд, он от этого не теряет, а приобретает. Не хотелось бы, конечно, чтобы одно другое замещало, всегда нужно держать баланс между технологиями и игрой на сцене. Театральное искусство существовало веками и, я думаю, будет существовать до тех пор, пока жив человек.

Фото: Алексей Малозёмов, Ольга Михалева, Анна Бочарова, Марина Воробьева

← Жительница Парфинского района уже начала выращивать картофель