«В Правлении новгородского Союза Журналистов возобладала чиновничья модель поведения»

Как заявила в своём блоге депутат Думы Великого Новгорода Елена Михайлова, «в условиях, когда сайт Новгородского отделения «Союза Журналистов» массированно транслирует исключительно позицию членов Правления», необходимо внятно представить позицию рядового члена Союза.

«В журналистике я с 1995 года, в составе Союза журналистов – с 2008 года. Вступала осознанно как в цеховой союз, чьи функции должны быть близки к профсоюзным задачам, то есть к наращиванию веса и, при необходимости, к защите членов профессионального сообщества. Для этого, в частности, инициировала и реализовала спецпроект «Рабочие профессии — Новгородчине», благодаря которому были финансово поддержаны газеты-районки, почти единственные, кто ещё умеет писать о людях, а не о событиях вокруг вип-персон и ЧП.

Выскажу теперь исключительно своё мнение о жизни Союза.

С годами росло ощущение, что Союз мутирует, ищет опоры не в специалистах журналистского профиля и не в аудитории СМИ, а потихоньку превращается в квази-чиновничью организацию. Союз вдруг стал претендовать на донорство своей будничной деятельности из бюджета области, при этом увлёкся раздачей ярлыков: эти СМИ «зависимые», эти — «независимые», этот журналист самостоятелен в своих высказываниях, этот — негодный.

Я уважаю профессию и считаю непозволительным кому-либо раздавать коллегам такие ярлыки. Как таковое качество журналистских публикаций волновало Правление Союза раз в год: на конкурсе «Феникс». Гораздо интереснее Правлению оказалась активность в теме местничества: кто-куда-за сколько-с кем-где работает в информационном поле. То журналиста исключат из Союза — может, и за дело, но кулуарно, волей Правления, а не общего собрания; то Соглашение с органами власти заключат — от имени всех членов Союза, не советуясь с ними; то правильно ополчатся на неверную по форме, но верную по сути оценку властью имевшей место журналистской ошибки, саму же ошибку так и не признав. Из этих примеров заметно, что чиновничья модель поведения возобладала в Правлении: демонстрация самодостаточности и сохранность статуса членов Правления превратилась в фетиш.

Это не хорошо и не плохо, это общеизвестная чиновничья модель. Разница одна: у общественной организации, в отличие от власти, нет властных полномочий и нет бюджета. А теперь ещё и утрачена моральная легитимность. На последнем общем собрании, по моему мнению, как раз эта утрата и проявилась. Для многих членов Союза журналистов он носит характер декоративной надстройки, которую положено иметь, но ждать от неё ничего не приходится.

Районки не знают друг друга в лицо, не знают работы Правления, оставлять его в прежнем составе, обновлять ли, оставаться до конца собрания или нет: разницы нет. Уровень доверия внутри Союза крайне низок. Поэтому проголосовали за старый состав, за исключением пары-тройки новичков — ротации кадров нет, жизни в организации нет, есть, по моему мнению, непереизбираемость, как была у власти несменяемая «КПСС».

Главное упущение, на мой взгляд, состоит в том, что Союзу журналистов не стоило годами апеллировать к власти, к «отстройке» от неё, к демонстративно-протестному пафосу.

А стоило апеллировать к населению. Оно — целевая аудитория, в её глазах должны быть значимы новости и поступки Союза журналистов. Союз – общественная организация, а она самой природой своей претендует на публичность представления интересов своих членов и потребителей, и журналистика — вдвойне. Но ни население, ни сами журналисты о деятельности Союза как следует не осведомлены.

Почему я не вышла из Союза? Потому что нашла свой способ апеллировать к населению через формат депутатской работы, лично у меня вакуума в этой нише нет. Я ценю очевидные успехи Правления вроде организации журналистского форума «Вся Россия»-2012. Я исправно плачу взносы, но последние два года не посещаю конкурс «Феникс», на эти взносы почему-то ставящий в центр чествования вице-губернаторов и членов Правления, а не победителей профессионального соревнования и ветеранов журналистского цеха. Я не выхожу из Союза и потому ещё, что не готова всецело отдавать в его руки молодёжь, чьим образованием занимаюсь в статусе доцента кафедры журналистики НовГУ. Не исключаю, что высказанное мной сейчас мнение даст повод «попросить» меня из Союза или начать «случайно замалчивать» мои общественно-политические дела в повестке ряда СМИ. Не привыкать.

Что дальше у Союза журналистов? Выскажу своё предложение.

Жизни добавила бы альтернативная цеховая организация журналистов. В Новгороде были раньше и Лига журналистов, и Медиа-Союз. Если эта или иная структура сегодня будет реанимирована, выйдет на рынок НКО, конкуренция за членов усилится, журналисты смогут осознанно выбирать, чьи ценности и чья манера работать с профессиональным сообществом им ближе. Более того, считаю, что появление конкурентной профильной общественной организации журналистов существенно снизит уровень конфликтности взаимоотношений «СМИ — органы власти» и одновременно повысит качество услуг «СМИ для населения».

Если кто-то кого-то задел в манере освещения или, что важно, неосвещения той или иной ситуации — людям всегда можно будет пробовать прибегнуть к оценке альтернативной журналисткой структуры.

Отзывчивость и всестороннее освещение проблем стали бы маркером качества медиаконтента в глаза любой аудитории, будь то население, власть или сами коллеги-медийщики. Не стоит искать проблему в учредителях СМИ: они неизбежность. Пока мы дождёмся разгосударствления СМИ, мы поседеем. Не стоит Правлению Союза журналистов видеть в любом несогласии с ним организацию каких-то прямо ПОДсиделок, о чём члены Правления без устали говорили на последнем общем собрании 5 декабря.

Не стоит погоней за якобы значимостью действий Правления в глазах власти маскировать равнодушие к Союзу со стороны коллег и населения. Не стоит усилия по реализации уставных целей Союза подменять, по моему мнению, исключительно ауто-ориентированными амбициями «отстроиться» от власти ряда давних и новообретаемых членов: это энтропия, а она губительна. А стоит делать ставку на перемены как следствия существования/открытия нескольких цеховых организаций журналистов. Надеюсь, их конкуренция заставит журналистские перья быть полезней целевой аудитории (населению). Даже конфликты журналистов с учредителем, случись им выйти за пределы редакций, могли бы успешней решаться на Совете из нескольких цеховых НКО. Свобода слова достигается не псевдо-уникально-независимыми корреспондентами, а рынком — и рынком СМИ, и рынком цеховых объединений.

Позволю себе короткую ремарку личного характера. Я испытала острое чувство от обладания истиной, чистоплотно исполняя 5 декабря функции счётной комиссии на голосовании за новый состав Правления. Каждый бюллетень держала руками и видела своими глазами, свидетельствую: раскола в Союзе нет, люди сделали ставку на практически прежний состав, двумя третями не доверяя там семи людям из девяти. Таков результат работы Союза. Уровень доверия внутри него крайне низок, Правление устояло в отсутствие массовой энергии членов, статус-кво зацементирован, подготовлена почва для создания альтернативной журналисткой НКО».