Творческая встреча с Ильёй Стоговым в «Читай-городе»: избранные цитаты о плохой и хорошей литературе
В среду, 8 апреля, в библиотечном центре «Читай-город» состоялась творческая встреча с писателем Ильёй Стоговым. Встреча происходила в формате литературной беседы, при которой автор говорил не столько о собственном творчестве, сколько о классическом и современном литературных процессах и своём к ним отношении.
Первый вопрос из зала касался слухов об использования «бренда» Стогoff другими авторами для продвижения собственных книг, о чём, оказывается, сам писатель не знал.
– Ну, я спрошу тогда: «Где мои деньги?» Но, если честно, не слышал об этом. Мои первые книги издавались еще в 90-х годах, сложно вспомнить, что это тогда было. Условно говоря, когда продавались мои первые книжки, вообще было непонятно, что с ними происходит, куда их девают, что с ними делают… О литературной критике речи не шло вообще, то есть написать книжку, опубликовать её и увидеть потом рецензию – это была просто несбыточная мечта.
Первую рецензию на свою книгу я увидел в какой-то телевизионной программе, где обычно публиковали объявления об интим-услугах. В рецензии было написано, что поскольку на фото не видно лица автора, то все мы понимаем, что это какие-то ребята, которые, вместе собравшись, решили что-то написать. Хотя после этого я ничего подобного не слышал, но понятно, что такие вещи бывают. Люди собираются в большие группы и издают книжки под чужой фамилией.
В конце 80-х годов я работал в журнале «Ровесник», и в то переломное время выходили переводы романов Джеймса Хедли Чейза. Чейз написал очень много, он написал 17 романов. Но дома у меня было 26 томов этого Чейза, в каждом из которых было, по-моему, по четыре романа. То есть, покойный Чейз, наверное, очень удивлялся, почему по-русски выходит такое количество его произведений.
Далее Стогов прокомментировал небывалую плодовитость современных авторов бульварной литературы:
– Вспомним ныне уже никому не интересную Дарью Донцову, заполучившую свою популярность весьма неэтичным методом. У неё было четыре серии. И каждую неделю ценитель определенной серии получал новую книжку. Нет, можно писать много, я сам пишу много. Но писать четыре романа в месяц можно только один раз, потому что потом тебе нужно полгода приходить в себя и ещё год лежать в санатории. Понятно, что она составляла некий синопсис, который один человек причёсывал, второй работал с диалогами, а третий вставлял шутки… Есть известная история про украденную слово в слово шутку, за которую автор получила финансовый иск. Я работаю иначе. Я – артельщик, я – не цех.
Говоря о собственном понимании литературы, Стогов сообщил о категорическом неприятии классического формата написания книг и произведений признанных русских классиков, считая их простыми и откровенно скучными. По его мнению, последовательное перечисление событий, требуемое литературной традицией XIX века, убивает творческий процесс, упрощая и обедняя его. Несмотря на возражения новгородского художника Александра Олигерова, Стогов не признал популярности Достоевского и других классиков в предреволюционной России, оперируя тем, что во многих семьях литературные журналы могли закидываться на дальнюю полку.
Также писатель выказал свою неприязнь ко многим представителям современного литературного процесса, в частности к лауреату «Большой книги» 2014 года Захару Прилепину.
– Где сейчас русская литература? Здесь дети, потому не могу вам сказать. Она не с нами, она очень далеко от центра общественного внимания. Что могу сказать о Прилепине? 20 лет назад у меня вышел роман о революции. Десять лет назад такой роман вышел у другого писателя. Я такой вот лысый и средней степени симпатичности, а Прилепин – лысый, но очень симпатичный. И стоя рядом с ним, я явно проигрываю по всем параметрам. Но это не значит, что я пытаюсь укусить его за пятку, когда он уходит в вечность. На мой взгляд, Прилепин – очень плохой писатель, не владеющий языком.
Конечно, можно сесть и чисто на опыте школьных сочинений попытаться что-то сделать. Хотя вообще-то говоря, должны быть какие-то внутренние секреты, а их нет. Мне кажется, что эти раздутые эпопеи – это, в общем-то, путь в никуда, тупик. При том, что, конечно, в словах моих не скрыта зависть к финансовым выигрышам этого автора.
Сегодня русская литература – это как латиноамериканские танцы. Очень интересная штука, где есть свои звезды и свои аутсайдеры, но которые интересны лишь своим танцорам.
Своим отношением к творчеству Ильи Стогова поделилась заведующая отделом мировой художественной культуры БЦ «Читай-город» Людмила Тарарова:
– Я отношусь к нему очень уважительно, как к хорошему рассказчику, человеку, который хорошо владеет словом, человеку, который имеет действительно хорошее образование и достаточно богатый литературный багаж. Другое дело, что у него отношение к литературе такого, что он все переворачивает с ног на голову. Это его стиль, он сам по себе такой: ему так интересно, и он хочет подать те или иные события в ином ракурсе. Этим он интересен, и так как его книги в принципе читают, то он чем-то читателя цепляет. Вообще современная русская литература напоминает лоскутное одеяло. Она настолько разная, настолько непонятная. И во что она выйдет, кто останется на литературной арене, это покажет будущее.
Вторая встреча с весьма полемичным автором пройдет 9 апреля в 19:00 в библиотечном центре «Читай-город» по адресу пр. Мира, 1.
Фото со страницы Ильи Стогова «ВКонтакте»
